Обнесенные «Ветром» - Страница 14

Кивинов положил трубку и пошел к Петрову.

— Миша, портрет Феликса сними на всякий случай, а то рама и так еле живая.

Минут через сорок Кивинов вкратце объяснял ситуацию Борисову.

— Главное — адрес, понял, Гриша? Где у них офис, или что там еще у них может быть. Иначе — тупик. Поговори с ним спокойно, ты умеешь.

Борисов икнул.

— Тащи, счас разберемся.

Кивинов привел задержанного и оставил с Борисовым.

«Прости меня, Господи, — подумал он, — но я не нарочно, а только по большой необходимости».

Борисов вернулся из кабинета неожиданно быстро. На лице его сияла довольная улыбка.

— Держите, салаги, я только рукава засучил да дохнул на него, он мне все и рассказал, а вы тут интеллигентов из себя строите. Если хотите что записать — идите, а то у меня, ха-ха, пальцы заплетаются.

Глава 3

Кивинов вышел из троллейбуса. Вот это заведение, ничего себе офис! Это ж бывшая пивная или закусочная. Почитаем. «Тыр-пыр сервис» — товарищество с ограниченной ответственностью. Чем занимаются — непонятно. Так, дальше. Туристическая фирма «Вирус». Они б еще «СПИДом» обозвались! Где же тут наши девчата? Может, их, конечно, и нет, но командир быть должен. В турфирме вряд ли, скорее, в «сервисе». Нет никого, странно.

— Вы что ищете, молодой человек?

— Хочу в Грецию слетать, путевки тут продаются?

— Нет, это следующая дверь.

— Спасибо, а вы мне по секрету не скажете, тут фирма надежная? А то в прошлом году был в Непале, поселили в общагу бамбуковую и кормили лягушками, деньги только на ветер.

— Все с гарантией, удобства, комфорт, обслуживание — люкс.

— Вы это говорите каким-то рекламным тоном, как будто наизусть выучили. Вам-то, в принципе, какая разница, люкс там, не люкс?

— Турфирма в наше предприятие входит, так что за клиентов боремся.

— Ах, вот в чем дело. Может, мне лучше прямо с вашим директором поболтать? Как говорится, из первых рук.

— Эльдара Олеговича сейчас нет, но собственно, вам и без него все объяснят.

— Нет, нет, с руководством надежнее. Я попозжее зайду. Гуд-бай.

Кивинов вышел.

«Эльдар Олегович. Что-то знакомое. Ха, да это же наш институтский комсомольский вожак. Далеко пошел, если это он, конечно, марксист-капиталист».

Вернувшись в отделение, Кивинов зашел к Соловцу. У того сидели Волков и молодой парнишка, с которым опера беседовали в весьма резких тонах. Ничего, в общем, удивительного, кроме одного, — паренек был негром. С косичками, серьгой в ухе, а сам черный, как сын ночи.

— Что, уже в Интерпол перебрались? Иностранцев колете?

— Какой он, к черту, иностранец! Это Вадик Иванов, жертва легкого поведения матери. Бывший детдомовец. Помнишь, я про ваучеры рассказывал, которые у старух отнимали? Его работа. Мы сначала думали, в чулке грабит. Но последний раз старушка зоркая оказалась, говорит, не маска это, а рожа черная. Тут мы про Вадика и вспомнили.

Вадик смотрел в пол и теребил пальцы.

— Да, земляк, — сказал Кивинов, — тебе в Чикаго надо, там бы тебя вряд ли кто нашел. А у нас ты погорячился. Хочешь совет? Когда с зоны вернешься, купи презерватив побольше и на голову одень, а потом уже грабить иди, а то, извини, с твоей мастью это не солидно. Мы не в Америке. Георгич, можно тебя на пару слов?

Они прошли в кабинет Кивинова.

— Не знаю, как и подступиться к этой шараге. Нельзя в лоб.

— Во-первых, завязывай ты с этим водителем, это не твое дело, а во-вторых, наверняка их уже этот инвалид с почкой предупредил, так что ловить там нечего.

— Насчет инвалида я не волнуюсь. Я Борисова попросил, чтоб он с ним перед уходом профработу провел. Так что никуда он звонить не будет.

В дверь постучались.

— Можно? — На пороге стоял бомж Крылов. — Василич, пусти на диванчик, а?

— Подожди за дверью. Ладно, Георгич, не надо, так не надо.

— Да нет, я тебе не приказываю, конечно, будет время свободное, ковыряйся, а пока на нас работай, и так в самом хвосте по РУВД тащимся, а скоро конец квартала. Зачем на дядю работать? Позвони Борисову, это его хлеб.

— Я уже звонил. Говорит, пока ничего конкретного нет, не фиг ему здесь делать.

— Ладно, — махнул Соловец и вышел из кабинета.

— Начальник, про меня не забыл? Ну, пусти на диванчик.

Снова шел дождь. Мелкий, противный. Стены кивиновского кабинета понемногу плесневели. Он сидел в кресле и слушал магнитофон. Оттуда раздавался голос опера Клубникина, погибшего весной. Володя пел частушки на новогоднем вечере под собственный аккомпанемент на гармошке:

Гармонист у нас один,
Может, девочки, дадим?
По разочку надо дать,
Веселей будет играть!

Зазвонил телефон.

— Начальник? Это я. Зашел! Точно он, у меня глаз алмаз, четвертной мне отстегнул. Только что. Давай скорей. Кивинов бросил трубку и выскочил из кабинета.

— Мужики! По коням! Оперсостав выбежал из кабинетов.

— Летим, тут, на Стачек, недалеко!

— На чем?

— Найдем, быстрее, уйдет!

Выскочив из отделения, опера тормознули зеленый «москвич» и понеслись к «Тыр-пыр сервису».

— Значит так, у него может и пушка быть, так что аккуратней. Толян, ты на остановке останься, а мы втроем внутрь. Нет, Миша, ты на дверях.

— Давай подождем, пока выйдет.

— Чтоб на улице пальбу устроить? Нас же потом во все дыры, если зацепим кого-нибудь.

— Браслеты взяли?

— Одни на все отделение, заняты. Мужик, вот здесь тормозни. Спасибо. Платить? Ты что, не понял, с кем едешь?

Дукалис остался на остановке. Кивинов, Волков и Петров подошли к офису. Перед ним, невзирая на дождь, обнажив свою липовую язву, сидел Крылов. На земле лежала шапка с мелочью и костыль.